Ты рассказывала, что ты совсем не готовишь. И эта почётная обязанность лежит на твоём муже, который кулинарию любит. Но готовить ты умеешь. Поэтому есть два вопроса: что может сподвигнуть тебя встать за плиту, и какое блюдо твой муж готовит в особых случаях?

Что может меня сподвигнуть? На самом деле, классная кухня. Я имею в виду обстановку. Да, у меня дома всё классно, но почти все мы живём в небольших квартирах, где у нас ограничено место. Я визуал. Я люблю красивые интерьеры, мне нравятся красивые интерьерные решения. И вот классная красивая просторная кухня и, естественно, наличие свободного времени могут меня сподвигнуть экспериментировать в этом направлении, что-то там делать. Возможно, на регулярной основе. «Когда же смотришь все эти кухонные интерьеры в журналах, это просто восторг. И думаешь: «когда же это приземлится на какую-то свою территорию, когда у тебя кухня будет не 9 метров, а 29!» Вот это всё мне нравится. Программы, которые ведёт Юля Высоцкая и другие. Есть поговорка: женщина может сделать салат из чего угодно. Наверно, это правда. Но меня останавливает пространство. Во всём хочется красоты. И в окружении, и в результате.

Может, есть что-то любимое в его исполнении?

Ну борщ, естественно! Для нас это блюдо повседневное, регулярное. Но это одна из его «коронок». Хочется упомянуть, что даже в Таиланде он готовил борщ. У нас есть семейная байка. Где бы мы ни отдыхали, мы обязательно что-нибудь чиним и что-нибудь готовим. Мы были в Таиланде, ничего не предвещало, был обычный гостиничный отдых. Познакомились с ребятами из дайвинг-клуба, они там живут на постоянной основе. Мало того, что мы чинили им мотор на лодке, так в один из вечеров Костя, естественно, развернулся борщом. В Таиланде это особенно экстремально. Потому что купить такие продукты, как свёкла, довольно тяжело, не будучи местным. Но всё было куплено. От сметаны до свёклы. И был борщ. Там была маленькая девчонка, дошкольного возраста, ей было лет пять. И она съела три тарелки. Для Кости это показатель. Ребёнок, который родился и вырос в Таиланде, ни разу в жизни не пробуя такие блюда, она, конечно, пропёрлась. Накладывает отпечаток ещё и детство мужа. Это Украина, вся эта история борщей с пампушками, большого объёма готовки. У нас всегда всё литрами, невозможно в исполнении Кости представить что-то на пару порций. И готовит он такими объёмами, потому что иначе не умеет. И сам, как правило, на второй день уже устаёт. Сварил 15 литров борща, а на следующий день хочет рыбного супа. И он варит рыбный суп. Вопрос — кто это будет есть?!

Ну и, наверное, рыба. Это его любимое, всяческие варианты рыбы. К слову говоря, интересное воспоминание о его коронном блюде. Он любит всех удивлять ухой. Это всё про первые блюда, почему-то особая любовь. Уха по-королевски, которая готовится на молоке или сливках, с красной рыбой и красной икрой. Он во время знакомства с моей мамой покорял её именно этим блюдом. Очень любит готовить благородную рыбу, стерлядь всякую. Я все эти северные породы рыб не люблю, и он об этом знает. Понимаю, что очень круто, вкусно и дорого. Но мне не надо.

Как меня занесло в банк? Всё просто. Я, естественно, представляла себе будущее по стопам своей мамы. Я была уверена, что после ансамбля классического танца меня ждёт хореографическое отделение. Не в училище, а в Институте культуры. Где я буду постигать основы разных танцев, постановки, работы с детьми. То есть в 10−11 классах у меня не было другого плана на жизнь, несмотря на то, что я хорошо училась и у меня математический склад ума. И буквально за пару месяцев до выпуска из школы что-то на меня повлияло. То ли мама так умело выстроила со мной коммуникацию, то ли что-то ещё. В общем, ей удалось мне объяснить, что самостоятельного обеспеченного будущего в этой профессии у меня нет. И всё. «Ты хочешь до конца жизни быть в этом ансамбле вместе со мной?». Я задумалась в тот момент. Как грамотно она мне 17-летней объяснила, что если ты не хочешь жить впроголодь, чтобы твоё материальное положение зависело от успешности в творчестве, что это вообще дело лотерейное, то надо получать другую профессию. Грубо говоря, если зарабатывать, то не там. Мама — очень самостоятельная женщина, она, конечно, не могла себе позволить вложить мне в голову мысль «да, конечно, занимайся чем хочешь, мужа богатого найдёшь, выйдешь замуж удачно, будет жизнь обеспеченная». Нет, она сказала: «Ты, пожалуйста, Дашенька, надейся на себя».

Что такое социальные танцы? Как это работает?

Это интересный вопрос. Он звучит и звучал, особенно тогда, когда это была активная часть моей жизни. Социальные танцы — это танцы, которые люди танцуют на улице, то есть принадлежащие определённому социуму. Хип-хоп и брейк-данс для чернокожего американского населения — это социальные танцы, танцы субкультуры. Что такое социальные танцы в России? Это хороводы! Просто мы их не танцуем. Мы не собираемся на лужайке и не водим вокруг берёзки хороводы, не затеваем парную кадриль, хотя это и есть наши исконные социальные танцы. В широком смысле слова, социальные танцы — эта танцы определённого народа, которые они танцуют испокон веков.

Естественно, новое время берёт своё. Проникновение народов и культур друг в друга, общение и обмен очень глубокие. И широкое распространение по всему миру получили социальные латиноамериканские танцы. Почему они так популярны? Во-первых, они парные. Это сальса, бачата, меренге и многие другие. Но их часто объединяют одним словом «сальса». Она тоже бывает разная. У неё целая история. Это история латиноамериканского континента. В основном это Куба. Но Латинская Америка имеет очень тесную связь с Северной Америкой и с Африкой. Почему? Вспоминаем историю. Рабы, завезённые из Африки в Америку, смешение культур. И сальса очень тесно переплетается в этот момент с таким направлением, как «афро». «Афро» — это танцы африканских народов. Их танец — поклонение тому или иному африканскому божеству. И вот смешение Латинской Америки, «афро» и Северной Америки породили целое направление. Есть куча направлений. Это и есть социальные латиноамериканские танцы, которые распространились по всему миру. У нас в России появились люди, которые учились у источников. Они стали открывать школы. Парный танец — это не какой-то заученный набор движений, как, например, выступление на сцене или спортивный бальный танец. Это абсолютная импровизация. Есть определённый набор, не побоюсь этого слова, команд, которые даёт партнёр. А у партнёрши есть определённые способы реакции на эти команды. И это парный танец, когда партнёр ведёт, а партнёрша, извиняюсь, ведётся, он задаёт фигуры танца, а партнёрша их выполняет. Это общение внутри танца. Все мастер-классы и всё обучение построено на том, чтобы научить двоих взаимодействовать друг с другом. Люди этому учатся. И вечеринки выглядят следующим образом. Любой абстрактный партнёр приглашает партнёршу, и они танцуют, даже не будучи знакомыми. Они общаются посредством танца. Он «говорит» одну фразу, она на неё «отвечает».

В России огромная латиноамериканская тусовка, огромное количество мероприятий и школ. Это отдельная субкультура. Но «КВН уже не тот» (смеётся). А в моё время это была целая история. Каждый год — куча мероприятий и фестивалей, на которые приглашаются преподы из Латинской Америки, из Европы. Они дают мастер-классы, учат каким-то фишкам. Центром всегда были Москва, Питер и юг России — Краснодар и Ростов. Потом это стало появляться в Сибири. Много лет гремел сибирский сальса-фестиваль, который проходил в начале января. Сальса-фестиваль зимой! Класс вообще! Мы, конечно, одно время были центром этой культуры здесь, в Москве. Нас была группа людей под лейблом Сальса Юнион. Мы делали московские мероприятия, посещали центральные мероприятия в других городах. Возьмём Питер. Там были и сохраняются крупные школы, крупные фестивали. Очень много представителей этого направления метисы. Папа — кубинец, мама — русская. Чем ему ещё заниматься? Развиваться в этом тоже можно. Выучить три десятка движений — это не всё. Ты изучаешь культуру, историю, музыкальные инструменты. Потому что это импровизация, реакция на каждый музыкальный инструмент внутри музыки. Учиться можно бесконечно, потолка нет.

Можно, кстати, сейчас понаблюдать за этим в естественной среде обитания. В Москве в районе Парка Культуры, рядом с крытым мостом около Министерства обороны, на стороне именно Парка Культуры есть площадка. Сейчас её достроили, а раньше она была очень маленькой. Нарицательное название — «Мост». Мы в своё время начинали этот «Мост». Просто приходили, ставили бумбокс, огромные колонки и просто танцевали на улице. И сейчас это всё продолжается. Если будете идти мимо, можно увидеть, как люди танцуют на улице.

Масштабно! Перейдём к рабочим вопросам. Что тебя раздражает во встречах по зуму?

У нас был прецедент на самом старте пандемии. Один товарищ позволил себе, проводя встречу, релаксировать, где-то покуривая кальян. Это из разряда мемов, когда сверху у тебя белая рубашка, а внизу сланцы, шорты и пивко на полу. Я не могу сказать, что меня это прямо раздражает. Созвон по зуму с коллегами для обсуждения быстрого вопроса, который на работе может решаться в коридоре, курилке, на обеде — не вижу ничего страшного, когда люди находятся в какой-то расслабляющей обстановке. Но это скорее исключение, чем правило. Если это встреча-обсуждение, на которую даже сейчас собирается больше чем 20 человек, меня раздражает, что люди не включают камеры. Я понимаю, что это напряжно. Иной раз за тобой или около тебя бывает совсем нерабочая атмосфера, а ты пытаешься работать. И бывают обстоятельства, которые я понимаю. Но всё-таки считаю правилом хорошего тона включать камеру. Особенно если это серьёзное обсуждение, с лидерами, с топами. Видеть глаза человека хотя бы через камеру.

А когда наоборот, это командное обсуждение на несколько человек, то тут уж грех не включить камеру. Ты общаешься практически с друзьями, со своими соратниками.

Что ещё раздражает в работе по зуму, так это встречи, которые разрастаются на нереальное количество человек. Всем кажется, что встречи по зуму можно пробросить кому угодно и человек зайдёт просто послушать, что невозможно при офисных реалиях, когда в одну, даже самую большую переговорку, помещается какое-то ограниченное количество людей. Сначала это казалось благом, потому что, например, на демо могут зайти не несколько человек, а все заинтересованные послушать, посмотреть и быть в курсе без пересказа. Но периодически рабочие разговоры превращаются в общение с людьми, которых ты даже по голосу не распознаёшь и не понимаешь, с кем ты разговариваешь. Вот это прям unhappy.

А теперь давай без кокетства. За что тебя любят коллеги?

За то, что я могу решить любой вопрос. Они мне это открыто говорят. Я это и в «Правилах жизни» отразила слегка. Можешь решить — решай. Не понимаешь как — узнай. За то, что я не ленюсь это делать и периодически какие-то вещи, которые делать не должна, беру на себя. «Решала». Нет. Просто не поленюсь разобраться, а не перепоручить.